— Все это, разумеется, совершенно секретно, — заверил Шу. — Но сейчас, после изучения медицинской карты, я могу сказать, что ледарин не причинит вреда ее высочеству. Да, она, конечно, может слегка обжечься, но разве что слегка.
Ирвин вздохнул. С плеч будто сняли гору.
— А как это повлияет на механизм истинной пары? — спросил он. — Ее высочество уверена, что ледарин способен трансформировать природу и материю. И он изменит ее так, что я стану для нее истинным. Тогда моя суть будет скована окончательно, как и у всех хармиран.
Мегирен смотрел с нескрываемым сочувствием. Шу неопределенно пожал плечами.
— Вы правы, есть такая легенда, — ответил он. — Я читал ее очень давно… что-то о чужестранке, которая решила стать истинной для хармиранина.
— По легенде она умерла, — вспомнил Ирвин рассказ Бейлин. Надо же, у него есть сестра — в это до сих пор было трудно поверить. Киган тоже был потрясен до глубины души, но Ирвин видел, что брата обрадовала такая новость. Бейлин была ему искренне, по-человечески симпатична — да и кто бы не проникся к ней симпатией?
Ее брак с уехавшим офицером окончательно расторгли вчера. Киган знал, что слухами земля полнится, а вернувшийся супруг, который явно захочет извлечь из ситуации свои выгоды, был не нужен Бейлин.
— По легенде она потом ожила, — ответил Шу. — Это же легенды, ваше высочество. В них всегда кто-то умирает, а потом воскресает.
— У вас есть план? — спросил Ирвин. — Что делать, если ледарин ее убьет?
Шу снова опустил голову к медицинской карте Арьяны и описанию обряда, привезенному гранд-адмиралом. Арьяна сейчас была с отцом — наконец-то они могли поговорить, и никто бы им не помешал. Король Якоб получил Валианский полуостров, но утратил ту власть, которая была так ему дорога.
— Здесь приведено очень точное описание обряда, — сказал Шу, — и я могу вас заверить: с точки зрения магии он идеален. Если мы все сделаем правильно, то она не умрет. А какой ее сделает ледарин, нам только предстоит узнать.
Вечером Ирвин снова отвез Арьяну на берег озера.
Было тепло и солнечно, воздух наполняло пение птиц и веселые трескучие голоса кузнечиков в траве, но возле озера никого не было, и Арьяна поняла, что это место оградили от всех, чтобы они с Ирвином смогли провести вечер вместе. “Последний наш вечер”, — подумала Арьяна и тотчас же сердито отогнала эту мысль.
Никаких последних вечеров. Никаких расставаний и мучительной смерти. Они просто станут истинными друг для друга и будут жить долго и счастливо, как и полагается в сказках. Все остальное — политика, интриги, враги — полностью утратит смысл.
Они справятся со всем, что принесет им судьба.
— Я хочу, чтобы ты передумала, — получив пакет от лоточника, Ирвин сел на траву рядом с Арьяной, и она вдруг вспомнила, каким увидела его в первый раз. Тогда он показался ей безумцем — а теперь был другом, соратником, возлюбленным. Он не ломал ее, стремясь сделать такой, какой хотел бы видеть. Он дал ей выбор, помогал во всех делах и всегда был рядом.
Не для контроля или власти.
Для помощи в общих делах.
— Я не передумаю, ты знаешь, — ответила Арьяна. — Знаешь, что гранд-адмирал предложил князю Кигану? Установить протекторат Хармирана над Ханнинским архипелагом. Никто не посмеет посягать на их ледарин. Если король Якоб, например, узнает о том, что у них есть металл, то…
— Понимаю, — кивнул Ирвин. Достал из пакета булку с колбасками и овощами, протянул Арьяне — она вдруг обнаружила, что у нее совершенно пропал аппетит. Ей словно собирались делать операцию, и внутреннее волнение, скрученное в тугую пружину, не допускало даже мысли о еде.