– Я член комитета, дорогая. Я все устрою. Если мы договоримся, – сказала она, кивнув мне.
– Мы это обсудим. – Тетя Мари стояла широко расставив ноги и всем своим видом показывая, что разговор окончен.
Миссис Шапиро отерла лоб тыльной стороной руки в перчатке.
– В этом доме только четыре места для негритянских девушек. И на сегодняшнее утро свободно из них было только одно. Нужно действовать быстро – пока шанс еще есть. Пожалуйста, не тяните с решением. – Она достала из сумки буклет и протянула мне. Глянцевую обложку украшала фотография величественного кирпичного особняка.
– Так правда будет лучше, дорогая. Позаботься о своем будущем.
– Я же сказала, мы об этом подумаем, – заявила тетя Мари и направилась к миссис Шапиро, заставив ту развернуться и выйти в коридор. – Всего хорошего.
Интересно, Шимми знал, что его мать пришла ко мне с такой настоятельной просьбой? Я его не видела с тех пор, как он сделал мне предложение в кладовке за кондитерским магазином. Пару раз он звонил, рассказывал, что мать отправила его в Бруклин под предлогом, что дяде нужна помощь, но мы оба знали, что она старается нас разлучить. Шимми обещал вернуться, как только сможет, и много раз повторил, что он меня не бросит, что это наша общая проблема. А в итоге я тут все равно разбиралась с этой проблемой одна.
Тетя Мари подошла к раковине и включила воду. Она подождала какое‐то время, потом налила себе стакан воды. На верхней губе у нее сразу выступили капельки пота, потом пот стал собираться на лбу. Тетя закрыла глаза и принялась покачиваться; у нее явно был прилив жара. Как‐то раз она сказала, что в таких случаях иногда заглядывает в будущее. Я надеялась, что и сейчас так.
– Что мне делать?
– Если ты достаточно взрослая, чтобы раздвигать ноги перед еврейским парнем, то достаточно взрослая и для того, чтобы принять решение. – Она отхлебнула воды, а я напряглась.
Из-за всей этой ситуации то, что было между нами с Шимми, стало казаться вульгарным и пошлым, а не прекрасным.
Тетя Мари уселась на место и взяла карты.
Я села обратно на подушку на полу и раскрыла буклет. Заголовок сверху гласил: «Ошибки можно исправить, а Бог все простит». Я посмотрела на фотографии улыбающихся белых девушек, сидящих под деревом с книгами на коленях.
Я развернула буклет на столе и попробовала по-другому:
– Как мне решить, что делать, тетя?
– А чего ты хочешь? Остаться с ребенком, которого не сможешь прокормить, потому что ни черта не заработаешь, работая на белых, или поехать в колледж и стать врачом? – Она выложила карту, теперь была моя очередь. – Знаешь, по-моему, выбор простой. Живи в нищете, как все мы, или лезь наверх, изо всех сил цепляйся и выдирай свое, чтобы вырваться отсюда.
Глава 8
Окно во тьму
Элинор
Все тело Элинор было покрыто потом, а содержимое кишечника рвалось на свободу. Ей было страшно неловко, но удержать его она не смогла.