– Милосердие? – глядя в мертвые глаза твари, спросил Джек. – Вот что такое милосердие.
Он отбросил голову в сторону и сам рухнул на пол. Слишком много сил отдано битве, но это не конец, ведь Дэвид все еще жив. Далеко уйти он не успеет, и нужно хоть немного прийти в себя. Правда, как бы Китобой ни старался, но раны не хотели заживать – Литэс все-таки оставил свою метку. Он перевернулся на спину и продолжил лежать посреди комнаты, наблюдая, как рушится дом. Трещины расползались по стенам и уходили на потолок. Побелка осыпалась большими кусками, а пол превращался в труху. Вот откуда он может взять силы. Пусть клетка разрушается, но даже в разрушении можно почерпнуть немного энергии.
– Дэвид, – голос матери звучал иначе, нежели чем в доме, – я могу идти. Сынок, отпусти меня.
– Ты уверена? – мистер Розен остановился и аккуратно поставил маму на землю.
– Да, – ее счастливое лицо стало прежним.
Перед мистером Розеном стояла та самая Дороти, какой она была до аварии. Счастливая и безумно красивая. Яркие глаза, наполненные жизнью, блестели, как у ребенка.
Если бы не та роковая ночь, запустившая механизм болезни в голове Дороти Розен, то вся жизнь могла сложиться иначе. Это уже потом, когда бред стал частью личности несчастной женщины, рассыпающееся сознание дорисовало Китобоя, вышедшего на дорогу перед машиной, но правда была гораздо проще. Нелепое совпадение. Олененок выскочил из леса, и таксист дернул руль, чтобы его не сбить. Автомобиль занесло на встречную полосу, где уйти от столкновения с пикапом семьи Нельсонов он не успел.
– Дэвид. Мой Дэвид, – Дороти крепко-крепко обняла сына, и он ответил ей тем же. – Ты мой герой. Настал твой час, и ты пришел.
– На самом деле не такой уж я и герой. Основную работу сделал кое-кто другой. Да, Льюис?
– Мяу, – кот сидел между ними и смотрел вверх.
– Конечно, как же я могла забыть! Иди сюда, пушистый рыцарь, – кот встал на задние лапы, вытянув передние, и позволил взять себя на руки. – Льюис, спасибо.
Довольно закрыв глаза, кот принялся мурчать и тереться о Дороти.
– А где твой отец? Он здесь?
Мистер Розен не знал, как сказать матери о гибели Леонарда, да и стоит ли вообще сейчас это делать. Нет! – он отбросил от себя сомнения. Ложь есть ложь, и неважно, в каком виде ее подавать, суть останется прежней.
– Его нет, мам, – признался Дэвид. – Когда я шел к тебе, он остался, чтобы задержать Джека, но…
– Значит, это был не сон. Я видела, как он погиб. Леонард, – вздохнула Дороти. – Знаешь, он каждый день приходил в дом и разговаривал со мной. Я чувствовала, слышала, но не могла ответить и не могла его впустить. Литэс мне не позволял.
– Я понимаю, – кивнул мистер Розен.
– Леонард приходил и просто рассказывал обо всем: вспоминал нашу жизнь, без умолку говорил про Альтеру и как здесь чудесно. Он даже обещал, что, когда сможет меня вытащить, создаст нам новый дом, где мы будем жить, позабыв обо всех неприятностях, и ждать тебя в гости.
Со стороны Дороти казалась слишком спокойной для человека, потерявшего любимого мужа. В ее словах слышалась скорбь, но лицо не выдавало той гаммы чувств, что до краев переполняли душу.
– Он бы не хотел.