Гайдзин

– Есть мыс’рь, Тайра-сан, – мягко заговорил он. – П’рохо д’ря меня уходить сейчас, я обязательно мертвый. Хочу помогать инге’рийский друзья, хочу быть ценый союзника, очень ценый друг. Я знаю про даймё Сацума, знаю секреты Сацума. Сойа дава’р мне маного… простите, дава’р мне много информации. Я мозна объяснить, как де’рать Сацума пас’русный, мозет, дазе бакуфу пас’русный. Я хочу помагать. Спросите сэр Уи’рьям: я давать информации, выручать гайдзин, вы выручать меня и давать информации, чест’ный обмен. Друзья, neh?

Тайрер взволнованно обдумал это предложение: сэр Уильям, конечно, согласится, но только если информация окажется действительно ценной и только если он получит ее, расспрашивая Накаму лично. Это означает… о боже, я не могу!

– Мне придется раскрыть Вилли секрет, что вы говорите по-английски. Этого никак не избежать, а я просто не могу выложить ему, что скрывал такую жизненно важную информацию, меня точно выгонят. Я не могу так рисковать, только не теперь, когда Вилли в таком гнусном настроении! – «Пусть уж лучше Накама уходит, пока моя голова не оказалась на плахе, а сам он не стал международным инцидентом». – Извините, – в отчаянии произнес он. – Это невозможно.

– А, просу просчения, мозет, есть способ, – сказал Хирага и сделал последний гамбит, чтобы выиграть время. – Есть вести от Фудзико – и-и-и-и, вы де’рать бо’р’сой успех у нее, теперь она думает, вы самый ‘ручий друг. Мама-сан говорит, очень жа’рь, но Фудзико вчера начинаца зенский бо’реть, каздый месяц бо’реть, поэтому не мозет вас принимать один, два день. – Он заметил тут же мелькнувшее на лице Тайрера разочарование, которое быстро сменилось выражениями сначала покорности, потом радостного ожидания.

От облегчения у него закружилась голова, и он слегка расслабился, в который раз поражаясь, что человек, не говоря уже о таком важном чиновнике, как Тайра, может позволять себе так открыто показывать свои внутренние чувства другому, тем более врагу. Поистине эти варвары – невероятный народ.

– Вот, – продолжил он, протягивая ему веер с написанными на нем иероглифами, который она приготовила по его просьбе. – Это стихотворение, Фудзико писать: «Считаю часы, очень грустный. Тороп’рю часы, когда твое солнце сиять на мне, тогда нет грустный, остановица время». – Он наблюдал, как Тайрер бережно берет веер в руки, довольный своим выбором слов, хотя каллиграфия у нее была отвратительной. «Тем не менее, – подумал он, – мой замысел, похоже, сработал как нельзя лучше». – Про главный гайдзин есть п’ран, но снача’ра, встреча с сёгун, Тайра-сан, встреча бы’р харосый, да?

В своей комнате Райко закончила накладывать косметику на лицо и одевалась к вечеру. Она остановила свой выбор на новом розовом кимоно. Большая цапля украшала его спину, вышитая золотой нитью. Долгие месяцы она заглядывалась на него. И вот теперь оно принадлежало ей, она заплатила за него из той прибыли, которую принесла ей на редкость удачная продажа жемчужных серег. Они оказались даже еще более ценными, чем она считала вначале.

«И-и-и-и, – радостно думала она, – ками и боги, которые заботятся о мамах-сан, были милостивы ко мне в тот день. Очень удачная сделка, сплошная прибыль, за вычетом доли Фурансу-сана». Деньги за лекарство едва стоили того, чтобы о них говорить, хотя она в своих официальных книгах поставила солидную сумму в графе расходов. Она улыбнулась про себя. Стоимость трав была мизерной, но знания, какое растение взять и кто мог сорвать его, в какое именно время года и как приготовить настой, – а-а, эти знания могли стоить сколько угодно.

– Эта гайдзинская принцесса будет чудесным, долгосрочным помещением средств, – пробормотала она себе под нос, довольная тем, что она увидела в своем высоком, в полный рост, зеркале.

Это было единственное современное зеркало во всей Ёсиваре, подарок от клиента, привезенный специально для нее из Англии. Ее лоб пошел морщинами, когда она слегка нахмурилась, вспомнив о нем: «Кентербери, тот самый гайдзин, которого убили на Токайдо эти глупцы Ори и Сёрин. Бака! Он был хорошим клиентом и чрезвычайно высоко оценил мои услуги, когда я нашла ему идеальную любовницу, Акико, которую теперь зовут Фудзико, – очень удобно для нас, что наши инге’рийские гайдзины редко делятся между собой своими женщинами, предпочитают совокупляться тайком, всегда с одной женщиной, и держат ее в секрете от других в нашем Плывущем Мире, который весь основан на благоразумии и умении хранить тайну.

Тайра ничего не знает, Фудзико получила новую жизнь и нового любовника. Всем хорошо».

– Госпожа? Пришел гайдзин Фурансу-сан.

– Хорошо.

Райко проверила, все ли компоненты лекарства на месте, и положила его рядом со столиком. Когда она решила, что Андре ждет ее именно столько, сколько нужно, не слишком мало и не слишком долго, она послала за ним.

– А, Фурансу-сан, добро пожаловать в мой скромный дом. – Она наполнила крошечные, как наперстки, чашечки своим лучшим саке и сказала, подняв свою: – Вы выглядите очень хорошо.

– Ваше здоровье! Десять тысяч лет жизни, – вежливо ответил Андре.

Они поговорили о погоде, о том, как идут дела, и потом перешли к первому вопросу.

– Ваш выбор серег оказался еще более утонченным, чем я думала, ваша доля вдвое превышает ту сумму, которую вы просили.

Его глаза расширились.

– Господи, так много?