Сумеречный Сад

– Я не умерла, – говорю я, и он смеется, но обеспокоенно – так смеются близкие человека, который начинает видеть призраков.

– Ты не умерла. – Он поднимает мои плечи выше, пока я не переношу вес так, что могу сидеть сама, затем убирает руку. – Что случилось? Ты упала в обморок?

Теперь я смеюсь. «Обморок» – такое случается с хрупкими викторианскими женщинами. «Потеря сознания». А вы попробуйте потерять голову!

Мой смех становится маниакальным и заканчивается истерическим фырканьем.

– Пойдем, давай-ка поднимем тебя с травы.

Я на ногах, в своем платье с цветами вистерии, я жива.

– Тебе стоит что-то съесть. И, может быть, выпить.

– Да. – Всенепременно.

Мы идем к чудесному столу под нависающим дубом. Сэм ставит несколько закусок на изящную фарфоровую тарелку, просит налить бокал красного вина, затем ловит мой взгляд и склоняет голову в сторону скамейки около основания дерева.

Он держит бокал и молчит, пока я ем – соленая икра на тончайших крекерах, огурцы с крем-фреш – не спрашивает, не пытается решить проблему. Умный парень.

Когда я доела последний крекер и выпила залпом вино, он только улыбается.

– Лучше?

– Да.

Я откидываюсь на спинку скамейки. Так устала, что не могу думать. Опять же, невозможно сказать, сколько времени прошло с моего полноценного сна. Сэм никак не отметил мое отсутствие, так что здесь могло пройти лишь несколько минут, как в моем мире, когда я возвращаюсь из Сада.

Неподалеку от нас стол с подарками сияет, как маяк творческой силы. Желтая стена «Террасы ночного кафе» лучится вызывающим зависть великолепием, которому невозможно подражать.

– Не все художники – гении. – Слова выходят из груди со вздохом, как принятие, хотя больше похоже не обвинение. – Я не гений.

Сэм берет меня за руку, обнимает мои холодные пальцы своей теплой ладонью.

– И я тоже.

Я ему не верю – он, в конце концов, в этом Саду, – но это не отвечает на мой главный вопрос.

– Что же дальше?