Бродвей: Бродвей. Мой собственный. Мания

22
18
20
22
24
26
28
30

— На что спорим?

Что-то в моем голосе заставило его насторожиться. Он напряженно подался вперед.

— Ты на что намекаешь, Джо?

— Ты совсем не изменился, Ларри. В некотором смысле все мы никогда не меняемся. Как только ты вернулся туда, откуда начинал, вернулись и все твои привычки. Хочешь, я скажу тебе, где деньги? В том же самом месте, куда ты прятал свои сокровища, когда был ребенком, — в той дыре под лестницей, которую мы с тобой обнаружили, когда нам было лет по десять. Ты думал, я забыл о ней? Хочешь, пойдем туда, я подниму доски и покажу тебе, что ты туда спрятал. Пару чемоданов, наверное?

Его руки сжали подлокотники кресла так, что побелели костяшки пальцев. Его самый тщательно охраняемый секрет оказался вовсе не секретом. Я видел, как он буквально расползается у меня на глазах.

— Будь ты проклят, — выдавил он.

— Так что игра окончена, Ларри. Давай без глупостей, а?

— Ты… мой родной брат… и ты хочешь…

— Ларри, — сказал я. — Ты же пытался убить меня, разве ты забыл? Тебе было все равно, брат я тебе или нет.

Голос его стал холодным и безжизненным. Он говорил теперь так, как, наверное, говорил с Рене, Стаццио и другими. Интересно, издавал ли он, убивая каждого из них, тот же крик диких индейцев, который слышала Паола Лис над трупом Дага Китчена? Вот что впервые навело меня на мысль о нем. Этот крик. Он обожал издавать его, когда мы играли в индейцев.

Он сказал:

— Тебе следовало бы заниматься своим делом.

— Я это и делаю, Ларри, — мягко ответил я.

Теперь он не был похож на меня. На мгновение его лицо перестало быть моим. Это было лицо другого человека, человека, которого я никогда не знал и никогда не узнаю. Это было лицо мертвого, лицо, приведшее в ужас Паолу Лис, и это лицо сейчас смотрело на меня.

— Я ухожу, Джо.

— Со мной.

— Нет. Один. Я всегда был один.

— Вождь Бешеный Конь, — сказал я. — Ты действительно сумасшедший.

Его рука внезапно размазалась в воздухе, метнувшись к оружию. Профессиональный убийца в деле, которое он знает лучше всего на свете. Но он забыл старую аксиому, что, имея пистолет в кармане, невозможно опередить человека, который держит оружие в руке.

Мои выучка и инстинкт среагировали почти мгновенно, 38-й дернулся в моей руке, и аккуратная голубоватая точка появилась в центре его лба. Его голова дернулась назад, и очень медленно мой близнец вдохнул и уселся обратно в кресло.