— Не понимаю, о чем ты… — начал лорд.
— Раз не понимаешь, то просто поверь. Они действительно разочарованы, и неважно, чем именно. Обязательно нужно исправить впечатление. Во-первых, потому что не могу видеть вассалов разочарованными и недовольными, а во‐вторых, потому что в июне состоятся выборы.
— Считаю, что нам в парламенте делать нечего.
— Вздор! Папа страшно расстроится. Но сейчас некогда об этом рассуждать. Ты должен пригласить на танец одну из жительниц города, а я попрошу Шипшенкса представить меня респектабельному молодому фермеру. Не сможешь ли привлечь капитана Джеймса? Вон он рядом с леди Эллис! Постараюсь на следующий танец представить его самой страшненькой дочке портного!
Леди Харриет ухватила брата под руку, явно намереваясь отвести к какой-то партнерше.
— Прошу, не надо! Ты же знаешь, что я совсем не умею танцевать, — попытался сопротивляться бедняга. — Ненавижу! Всегда ненавидел! Даже не понимаю, что делать в кадрили.
— Но это контрданс! — решительно возразила сестра.
— Какая разница? И о чем разговаривать с партнершей? Не представляю. Ни единой общей темы. Все разочаруются еще больше, когда поймут, что я не умею ни беседу поддерживать, ни танцевать!
— Не трусь! По их понятиям, лорду позволено даже танцевать как медведь. А начать советую с Молли Гибсон — дочери твоего друга доктора. Хорошая, простая, умная девочка, что, наверное, для тебя куда важнее того банального факта, что еще и хорошенькая.
Леди Харииет едва ли не насильно подвела Холлингфорда к Гибсонам и провозгласила:
— Клэр, позволь представить мисс Гибсон моего брата. Он хотел бы пригласить ее на этот танец. Лорд Холлингфорд! Мисс Молли Гибсон!
Бедный Холлингфорд! Что ему оставалось? Пришлось подчиниться воле сестры. Они с Молли заняли свои места в центре зала, и каждый мечтал, чтобы этот танец как можно скорее закончился. Леди Харриет упорхнула к мистеру Шипшенксу, чтобы получить своего респектабельного молодого фермера, и миссис Гибсон осталась в одиночестве, мысленно умоляя леди Камнор, чтобы прислала за ней хоть кого-нибудь из своих джентльменов. Намного почетнее сидеть даже на самом краешке аристократического сообщества, чем здесь, среди простолюдинов! Она надеялась, что все увидят, как Молли танцует с лордом, и в то же время переживала, что выбрали не Синтию. Уж не входит ли в моду простота? Впрочем, есть еще лорд Альберт Монсон. Надо подумать, как бы так сделать, чтобы леди Харриет представила ее красавице дочери.
Тем временем Молли обнаружила, что лорд Холлингфорд — умный, ученый лорд Холлингфорд — с огромным трудом постигает рисунок танца: «скрестить руки, отойти назад, в середину и вперед», — и постоянно путает руки, то останавливается, возвращаясь на свое место, совершенно не представляя, что законы общества и правила игры требуют легко и весело скакать до тех пор, пока не доберешься до конца зала. Он быстро осознал, что танцует невероятно дурно, и в минуту относительного блаженного покоя так просто и искренне выразил сожаление, что Молли сразу почувствовала симпатию — особенно после того, как партнер признался, что вообще не хотел танцевать, а согласился исключительно по настоянию сестры. Молли увидела в джентльмене пожилого вдовца, почти ровесника ее отца, и скоро между ними завязался непринужденный разговор. Лорд поведал, что Роджер Хемли недавно опубликовал в научном журнале вызвавшую острый интерес статью с опровержением теории известного французского физиолога, в которой автор проявил редкую осведомленность в предмете. Новость чрезвычайно привлекла Молли. Задавая вопросы, она до такой степени удивила собеседника как живым умом, так и готовностью к восприятию новых знаний, что если бы лорд Холлингфорд мог беседовать с ней до конца вечера, то задание по завоеванию популярности показалось бы ему совсем легким.
Проводив партнершу на место, джентльмен обнаружил там вернувшегося мистера Гибсона и с удовольствием вступил с ним в беседу, но тут явилась леди Харриет и напомнила брату о необходимости выполнения светских обязанностей. Правда, вскоре лорд вернулся, чтобы рассказать доктору о той самой статье Роджера Хемли, поскольку друг о ней еще не слышал. В разгар беседы, обратив внимание на танцующую Молли, Холлингфорд вдруг прервал собственную речь восклицанием:
— Ваша дочь очаровательна! С большинством девушек ее возраста невозможно разговаривать, а она так умна и любознательна, интересуется наукой, даже «Царство животных» Кувьера читала.
Мистер Гибсон поклонился, глубоко польщенный комплиментом из уст этого достойного джентльмена. Скорее всего, окажись Молли легкомысленной кокеткой, лорд Холлингфорд не обратил бы внимания на ее внешность. Справедливо и обратное: если бы собеседница не была молода и хороша собой, он не стал бы пытаться произвести на нее впечатление рассуждениями на научные темы. Неважно как, но Молли сумела завоевать его одобрение и признание, так что, когда падчерица в очередной раз вернулась на свое место, миссис Гибсон приветствовала ее теплыми словами и милостивой улыбкой. Не требуется большого ума догадаться: чтобы стать тещей лорда и обрести полагающиеся привилегии и почет, необходимо установить теплые дружеские отношения с объектом интереса. Да, так далеко в будущее проникли мысли мудрой миссис Гибсон. А переживала она лишь о том, что счастливый шанс выпал Молли, а не Синтии. Впрочем, падчерица хоть и умна, но все же послушна, так что проблем не доставит. Жаль, что Синтия больше любит мастерить шляпы, чем читать книжки, но, возможно, этот недостаток поддается исправлению. А сейчас в ее сторону направлялся сам лорд Камнор, а леди Камнор кивала и указывала место рядом с собой.
В целом бал произвел на миссис Гибсон благоприятное впечатление, хотя за долгое пребывание в душном зале среди шума пришлось заплатить обычную цену: следующим утром она проснулась с головной болью, усталой и раздраженной. В более легкой степени те же последствия постигли и девушек. Синтия устроилась на подоконнике с газетой трехдневной давности в руках и сделала вид, что читает, когда внезапно раздался голос матушки:
— Синтия! Не пора ли тебе взять книгу и заняться самообразованием? Уверена, что твои высказывания никогда не заслужат одобрения, если не начнешь читать что-то еще помимо газет. И почему не упражняешься во французском? Вот Молли читала какую-то французскую книгу: кажется, «Царство животных».
— Нет, я ее не читала! — краснея, возразила Молли. — Просто когда в первый раз гостила в Хемли-холле, мистер Роджер иногда читал мне отрывки и объяснял, если что-то было непонятно.
— О, хорошо. Значит, я ошиблась. Но все равно, Синтия, тебе необходимо каждое утро читать что-то полезное.