- Это "балтиец", - произнес старик, словно бы речь шла о реликвии великого святого: палец там, перец или что-то еще. – Во всем свете всего пятнадцать таких.
По мнению матери, мужчины были бы менее смешными, если бы не их любовь к предметам. Речь идет об оружии, авторучках. В том числе и мои ножи.
Тогда на поляне старик хотел научить маму стрелять. Она спрашивала, зачем это, но он не хотел отвечать.
Мама осторожно взяла "балтийца" в руки. Старик сапогом раздвинул ей ступни и показал, как следует держать оружие обеими руками, с указательным пальцем на скобе спускового крючка и с большим пальцем чуть повыше. Она стала крепко, словно бы желала врасти в землю, и рванула за крючок, уверенная, что попадет в цель – если не она, то кто же?
Грохнуло! Мама очутилась на земле, выпустив волыну. Старик поднял ее, позаботился, чтобы она вновь заняла правильную позу, и обнял ее рукой, нежно охватывая ладонь с пистолетом. От него пахло папиросами, водкой и одеколоном "Пшемыславка"[51].
Пистолет колебался, мать через прорезь прицела выхватывала затуманенную цель.
Она отстреляла обойму и попросила дать следующую. И еще одну. У нее горели запястья. Трепетали листья, кора отскакивала от сосны, ствол разогрелся, словно чайник, так что таже старик начал просить, чтобы мама успокоилась, а то еще попортит пистолет.
В конце концов, в подушке появилась столь желанная дыра. С разгона мама сделала еще парочку. После этого гордо заявила отцу, что теперь она лучший стрелок, чем он.
В ответ старик вынул пистолет из ее болящих пальцев, прицелился и выстрелил в цветок шиповника, потом отправился в те кусты и вернулся с цветком.
Он всегда побеждал, таким уж был.
- Странно, но я предчувствовала, что эта стрелковая подготовка еще может пригодиться, - вспоминает мама.
Старик же, как он сам утверждал, поменял эту волыну за четыре картофелины.
Во время блокады Ленинграда он тайком провозил еду по льду замерзшего Ладожского озера. На него наседали сходящие с ума от голода люди, грозили смертью и целовали ему сапоги, а он отказывал им, потому что ему нечего было им дать.
Среди них оказалась женщина-токарь, молодая мать четверых детей, выглядящая словно старуха. Она говорила о тех детях так долго, что сердце у отца растаяло, и он отдал ей последние четыре картофелины. Взамен она предложила ему пистолет, бесценный "балтиец". Она вынесла его с завода. Кстати, за это она могла и пулю схлопотать.
Старик отказался от подарка, объясняя, что тот стоит гораздо больше, чем картошка, несколько расходясь с правдой. Женщина опустилась на колени и созналась, зачем ей было оружие.
Она хотела убить детей и себя; отец же дал ей картошку, и ей уже не нужно было этого делать, но, как она сама сказала, вскоре они вновь сделаются ужасно голодными, и тогда она уже колебаться не станет.
Ну а старик взял это оружие, потому что, что тут и говорить.
Может быть, именно потому он стрелял из него по цветам.
Маму я люблю за разные вещи, в том числе – за ее отношение к Богу и святым.
ebooksa