Зима в Мадриде

— Нет.

— Вы коммунист, я вижу.

— Да. — Берни сделал паузу. — Христиане ведь верят в прощение.

— Это основа нашей веры.

— Так почему вы не можете простить Винсенте то, что сделала его партия, и отпустить с миром?

Отец Эдуардо поднял руку:

— Вы ничего не понимаете. — В его голосе опять зазвучала умоляющая нотка. — Прошу вас, попытайтесь вникнуть. Если человек умирает, отрицая Церковь, он отправится в ад. Но если он раскается и попросит о прощении, даже в самом конце, после самой худшей жизни, Бог простит его. Когда человек находится на смертном одре, у нас есть последний шанс спасти его душу. Человек стоит на краю вечности и в этот момент может впервые увидеть свою жизнь и свои грехи в истинном свете и потянуться к Господу.

— В такой момент человек слаб и напуган. И вы умело этим пользуетесь. Что, если он принимает причастие из одного только страха?

— Лишь Бог может знать, искренне ли человек раскаивается.

Берни понял, что проиграл. Он недооценил, насколько глубоко священник погружен в свои предрассудки. Его природное сострадание было только промелькнувшей искрой.

— У вас на все готов ответ, — с тяжелым сердцем заметил он. — Несокрушимая извращенная логика.

— То же самое я могу сказать о вашей вере, — печально улыбнулся отец Эдуардо. — Доктрине, выстроенной Карлом Марксом.

— Я придерживаюсь научного мировоззрения.

— Так ли? Я слышал об открытой в горах пещере, о доисторических рисунках. Сценах охоты людей на животных.

— Да. Вероятно, они бесценны, а вы собираетесь их уничтожить.

— Решение принимал не я. Но вы полагаете, эти люди жили как коммунисты. Первобытный коммунизм, первая ступень исторической диалектики. Видите, я знаком с учением Маркса. Но это вера, вы не можете знать, как жили тогда люди. Вы тоже живете верой, ложной верой.

Их разговор напомнил Берни беседу с психиатром. Ему хотелось досадить священнику, разозлить его, как того врача.

— Это не какая-то интеллектуальная игра, — сказал он. — Мы находимся в месте, где к больным не пускают доктора и выматывают их работой до смерти по указке правительства, которое поддерживает ваша Церковь.

— Вы не испанец, Пайпер, вам не понять, что такое Гражданская война, — вздохнул отец Эдуардо. — Многие мои друзья-священники оказались в зоне республиканцев. Их расстреливали, сталкивали в пропасть, мучили.

— И теперь вы отыгрываетесь на нас. Я думал, христиане должны быть лучше большинства других людей. — Он горько рассмеялся. — Как говорится в Библии, «по плодам узнаете их».