6)[88] Г. Закс: «К тому, что удивляло людей, он был благодаря своему
7)[89] Об одном случае очитки в мире филологической науки сообщает д-р Марсель Айбеншютц в «Zentralblatt für Psychoanalyse», I, 5/6. «Я занимаюсь подготовительной работой с „Buches der Märtyrer“ – сборником легенд на средневерхненемецком языке, который должен был выпустить в свет от имени Прусской академии наук и издать в виде „Deutschen Texten des Mittelalters“. Об этом ранее не издававшемся произведении было мало что известно; о нем была напечатана единственная статья Хаупта Й. „Über das mittelhochdeutsche Buch der Märtyrer“, опубликованная в „Wiener Sitzungsberichte“, 1867, 70 Bd, S. 101 и далее. В основу своей работы Хаупт положил не древнюю рукопись, а появившуюся в последнее время (XIX столетие) копию главной рукописи
В статье Хаупт сопровождает эту приписку рассуждением, что она принадлежит самому переписчику рукописи
Сообщение Хаупта стало для меня источником немалых затруднений. Сначала я, будучи совсем неопытным новичком в изучаемой науке, целиком подпал под влияние его авторитета и долгое время воспринимал, подобно Хаупту, 1350 вместо 1850, основываясь на абсолютно ясной и правильно напечатанной приписке к лежащем передо мной тексте, ведь в используемой мной основной рукописи
8)[90] В «Остроумных и сатирических мыслях» Лихтенберга содержится высказывание, возникшее, видимо, из наблюдения и содержащее всю теорию очиток: «Он всегда читал
В огромном числе случаев[91] таким мотивом является именно готовность читателя изменить текст и «вычитать» из него что-то, на что он настроен или чем сильно увлечен. Самому же тексту очитка нужна, чтобы помочь читателю обнаружить в наглядной форме какое-либо сходство, которое ему удается изменить в своем духе. Беглый взгляд, особенно невооруженных очками глаз, облегчает, без сомнения, такую ошибку зрения, не приводя, однако, обязательно к очитке.
9) Полагаю, что период войны, создавший у всех нас прочные и долговременные предубеждения, не благоприятствует так сильно никакому другому ошибочному действию, как очиткам. Я сумел сделать значительное количество соответствующих наблюдений, из которых, к сожалению, сохранил только очень немногие. Как-то раз я взял какую-то полуденную или вечернюю газету и обнаружил в ней напечатанное крупным шрифтом:
Профессия или жизненная ситуация читателя определяет и характер его очитки. Один филолог, споривший с коллегой по поводу своей последней превосходной работы, прочитал
10) Во второй группе случаев доля текстов с очитками заметно больше. Она содержит нечто, активизирующее защиту читающего от неприятных для него вести или требования, а по этой причине благодаря очитке те претерпевают исправление в виде отвержения или реализации желания. Далее, конечно же, следует предположить, что сначала текст был воспринят и понят правильно, прежде чем подвергнуться исправлению, хотя сознанию ничего не было известно об этом первом прочтении: таков пример 3 на предыдущих страницах. Другой, гораздо более актуальный пример я сообщаю здесь в соответствии с описанием д-ра Эйтингона М.[92] (в настоящее время работает в военном госпитале в Игло).
«Лейтенант X., страдающий военным травматическим неврозом и лежавший в нашем госпитале, прочитал мне как-то заключительные строки последней строфы стихотворения очень рано погибшего поэта Вальтера Хеймана[93].
Мой изумленный вид обострил его внимание, и он, несколько смутившись, прочитал последнюю строку правильно:
„Мне же придется остаться одному? Но почему же мне? [
Случаю с Х. я обязан целостным аналитическим представлением о психическом содержании этих „травматических неврозов войны“, и при этом у меня появилась возможность, несмотря на наш способ работать в довольно неблагоприятных условиях военного госпиталя с большим количеством пациентов и малым – врачей, увидеть их более глубокие „причины“, чем влияние страха от взрывов снарядов.
При заболевании ими имеет место еще и сильный тремор, который придает явно выраженным формам этого невроза удивительное на первый взгляд сходство: боязливость, плаксивость, склонность к припадкам ярости с конвульсиями, с нарушениями моторики и склонностью к рвоте („при малейшем волнении“).
Именно последний признак психогенности, обслуживающий прежде всего вторичную выгоду от болезни, свойствен, похоже, каждому. Появление начальника госпиталя, который время от времени высматривал выздоровевших, чтобы их выписать, его слова одному знакомому на прогулке: „Вы выглядите настолько великолепно, что, конечно, уже поправились“ – оказались вполне достаточными для немедленного приступа рвоты.
„Здоров… опять возвращаться на фронт… но почему я?“»
11)[94] Еще один пример «военной» очитки сообщил д-р Ганс Закс: «Один близкий знакомый не раз заявлял мне, что, когда подойдет его черед, он не воспользуется своим дипломом о профессиональном образовании, откажется от основанного на этом права на использование в глубоком тылу и отправится на фронт. Незадолго до наступления крайнего срока призыва он сообщил мне в один прекрасный день предельно кратко, без каких-либо пояснений, что все же показал свидетельство о своем образовании в соответствующем месте, а в результате в скором времени станет получать дополнительный паек за работу в промышленности. На следующий день мы встретились в служебном помещении. Я стоял прямо перед бюро и писал; он подошел ко мне, бегло взглянул мне через плечо, а потом сказал: „Ах, слово тут вверху означает
12) «Во время поездки в трамвае я размышлял о том, что некоторые друзья моей юности, считавшиеся всегда изнеженными и хилыми, теперь оказались способными переносить самые разнообразные по тяжести нагрузки, которые, совершенно определенно, меня бы погубили. В разгар этих весьма неутешительных размышлений я по рассеянности прочитал фирменную вывеску, мимо которой проезжал и на которой было написано крупными черными буквами:
13) «В вечерних газетах была напечатана признанная при этом недостоверной телеграмма агентства „Рейтер“, будто Хьюз был избран президентом Соединенных Штатов. За этим следовала краткая биография мнимого избранника, а в ней я наткнулся на сообщение, что он получил университетское образование в