Но рядом с этим, высшим религиозным ведением, эластическое богословие ричлистов допускает и другую, более грубую и несовершенную веру для «слабых духом», и даже признает за ней до известной степени педагогическое значение; это – вера в богодухновенность Св. Писания и признание главнейших христианских догматов, решительное отрицание которых для многих было бы слишком соблазнительным. В виду этого глубоко правы протестантские ортодоксальные богословы, когда, возмущаясь приемами ричлианского богословия, они восклицают: «Это фальшивая подделка под богословие, это лицемерие!..»160.
Давая заключительный приговор о школе Ричля, мы должны отнести ее к либеральному лагерю и признать в ней господство того же богословского рационализма, который царит и в философско-критической школе. Только рационализм ричлевской школы менее последователен и решителен в выводах, чем критический рационализм: но за то он более отвечает основному духу лютеранства, отличающемуся теми же свойствами непоследовательности и противоречия; так что с этой стороны Ричль – самый верный сын Лютера, в чем и лежит главная причина небывалого успеха его школы.
Такова грустная картина современного нам состояния богословия немецкого протестантизма. «Явление болезненное, бедственность ужасная!» – как справедливо восклицает проф. Бейшлаг161. «Если протестантизм будет и дальше идти в этом направлении, то для церкви пробьет последний час», – не менее справедливо заявил один верующий пастор из Ессена162. Не мало горькой правды и в отзыве Гартмана, назвавшего протестантизм «могильщиком христианства, переходной ступенью от него к «религии будущего»163. Особенно резко, хотя и вполне заслуженно, нападает он на либеральных протестантских теологов, обличая их в том, что проповедуемое ими «христианство Христа», в сущности, имеет очень мало общего с действительным христианством; указанные богословы больше заботятся о том, чтобы послать в мир несколько своих жалких самодельных идеек «под фирмой христианства» и свободно плавать «под христианским флагом». На самом же деле они, отвергая все догматические основания Ветхого и Нового Завета, поступают подобно римским авгурам эпохи Августа, которые обманывали народ именем религии, а в душе ничему не верили и цинически улыбались при встрече друг с другом. Примером того, до какой степени распущенности доходит либерализм протестантских пасторов, может служить деятельность одного Веймарского пастора, который открыто проповедовал с церковной кафедры полное безбожие. Когда же суперинтендент хотел было отрешить такого пастора от должности, то последний апеллировал в суд, дока зал там якобы справедливость своих убеждений, был оправдан по суду и остался на своем месте164.
Таким образом, лютеранское богословие, идя в течение всего девятнадцатого века по пути последовательного развития основных своих начал, пришло в конце его к выводам, отрицательным не только для самого лютеранства, как вероисповедной системы, но и для всего христианства, даже для религии, вообще. Что это действительно так, достаточно указать на различные патологические явления, наблюдаемые во всех областях мысли и жизни: «христианство без догматов» Дрейера, «либеральный антиномизм» различных обществ этической культуры, «социально-коммунистическое» движение Штоккера и Наумана – все эти и им подобные горькие «плоды западного просвещения» выросли на гнилой почве протестантизма и грозят разрушительной катастрофой165. «Все объективное, – с грустью отмечал еще Неандер, – мы отвергли; мы думали, что возможна только субъективная религия и жестоко обманулись». Не удивительно, что в результате подобного религиозно-исторического процесса получается не только падение религии, но нередко и ее полное исчезновение, доказательством чего служит постепенно возрастающий в Германии процент покидающих церковь: «Число вышедших из церкви в одном нынешнем году, – заявляет автор одного из современных описаний протестантской Германии – простирается до тысячи человек»166.
Невзирая на дело с высшей, провиденциальной точки зрения, можно усмотреть даже в этом крайне отрицательном исходе некоторый положительный результат. «Семя не оживет, аще не умрет», говорить апостол (1Кор. 15:36). Мысль через самоотрицание приходит к утверждению. Поэтому и протестантизм должен дойти до конца плоскости, на которой он стоить, чтобы почувствовать и сознать всю ложь того положения (личная свобода исследования), которое он кладет во главу угла своего богословствования, всю вредоносность и ядовитость тех жизненных соков (рационализм), которыми он питается. И коль скоро он сознает и почувствует все это, он добровольно откажется от своих пагубных заблуждений и, подобно блудному сыну евангельской притчи, возвратится в отчий дом – в лоно единой истинной католической церкви. В настоящее время протестантизм переживает решительный кризис, путь отрицания им пройден до конца, он стоит на краю отверстой бездны, на дне которой лежать грозные призраки полного религиозно-нравственного и государственно-политического анархизма; протестантизму осталось только поставить точку над буквой и, заглянуть в зияющую бездну, и пока еще есть время, в ужасе отшатнуться от нее.
Некоторые указания на такой, именно, благоприятный исход этого кризиса, представляет стремление почти целой половины протестантов (ортодоксальной школы) возвратиться в лоно католичества. В этом реакционном движении видно ясное сознание глубокой лжи протестантизма и живое выражение интенсивной жажды религии, понимаемой в смысле твердой устойчивой системы. Но возврат к католичеству – это только знамение времени, как признание собственного бессилия: фактически же он возможен лишь для немногих отдельных лиц, а не для целого вероисповедания. «Века ожесточенной борьбы успели положить слишком глубокую грань разделения или отчуждения между этими двумя вероисповедными системами, чтобы оне могли вновь слиться между собой в одно целое»167.
Но кроме римского католицизма, запятнавшего себя многочисленными и ненавистными в глазах протестантов заблуждениями, существует еще другой католицизм, во имя которого поднял некогда протест и сам немецкий реформатор, это – католицизм древней нераздельной церкви. А учение этой церкви во всей его неприкосновенности и чистоте, даже по признанию самих благомыслящих протестантов, сохранилось лишь в одной греко-восточной церкви168. Сюда-то в лоно древней матери церкви и должен в конце концов возвратиться протестантизм, после того как он окончательно изживет все свои основы, утомится скитанием по распутиям мира и похоронит свои заблуждения!..
* * *
Историей немецкого протестантизма, развивавшейся на родной почве реформации, и представляющей посему наиболее чистый и дельный его тип, строго говоря, и может быть исчерпана вся история протестантизма девятнадцатого века. Однако в интересах полноты и законченности, необходимо коснуться, хотя бы в самом беглом очерке, и положения протестантов в других, вне-германских государствах. Здесь мы скажем несколько слов только о тех странах, где протестантизм является господствующей, государственной религией и отметим лишь то, что есть самого типичного в его истории за указанный период.
Первое место по числу исповедников протестантства из всех протестантских стран занимают государства Северной Европы – Швеция, Норвегия и Дания, где количество протестантов составляет 99⁒ всего населения. Правами государственной религии во всех этих государствах пользуется евангелически-лютеранское исповедание, которое имеет здесь прочную церковную организацию в духе территориальной системы, т. е. с полным подчинением церкви государству. Король и министерство исповеданий являются там главными блюстителями церковных интересов. Что же касается других протестантских исповеданий, то по действующим там законам, они поставлены под строгий государственный контроль, воспрещающий церковным диссидентам агрессивную деятельность169. Но, на самом деле, в силу растяжимости этих законов, лютеранская церковь Швеции и даже Дании постоянно наводняется различными сектантскими пропагандистами – баптистами, адвентистами, паркеранами, шведенборгианами, мормонами и позитивистами, не говоря уже о тайных сепаратистах, проникнутых рационалистическо-социнианскими воззрениями. Все эти общества, хотя номинально и остаются в народной церкви, но в действительности часто далеко отстоят не только от протестантизма, но и от христианства и религии вообще.
Другим важным пунктом европейского протестантизма является голландское государство или нидерландская республика. Голландия и ее университеты служат преимущественными рассадниками протестантской свободомыслящей науки; так что в этом отношении она едва ли уступает и самой Германии. «Немецко-богословское развитие за последние десятилетия более, чем когда-либо и где-либо заметно именно в Голландии, где идет оживленная борьба всевозможных партий и направлений протестантизма. Многочисленным оттенкам ортодоксальных групп могут быть противопоставлены не менее разнообразные течения свободных школ – от древнего супранатурализма до новейшего критического рационализма»170. На первом плане стоит здесь древне-калвинистское течение, пустившее глубокие корни, в особенности, в среде простого народа. Это направление присваивает себе название «этического», или «этическо-примирительного», потому что, игнорируя догматические споры, заботится о нравственно-практической стороне жизни христиан, стараясь устроить ее в духе евангельских требований. Специальную задачу посредствовать между крайними партиями кальвинистов и лютеран взяла на себя другая группа богословов, известная под именем «евангелической». Хотя она и насчитывает в своих рядах немало известных деятелей, однако едва ли может иметь будущность. Лишенная определенного основоположения веры, она постоянно осуждена испытывать церковно-теологическую шаткость своего еклектического учения. Уже и теперь эта партия в решении важнейших вопросов становится большей частью на сторону «новейшей». Так называется господствующая партия протестантов в Нидерландах, – представительница науки, носительница прогресса и полномочная руководительница церкви и государства171. Из этой партии образовался протестантский союз, который, хотя и независим от немецкого протестантского союза, но вполне солидарен с ним. Из числа выдающихся голландских богословкв можно назвать имена: Ревилля, Пирсона, Б. Гюэ, Г. Принстерера, Шольтена и др.
Кроме главных разветвлений протестантизма, нет здесь недостатка и в различных частных сектах. В Гааге и Амстердаме существуют, например целые общины ирвингиан, методистов, по следователей лорда Рестока, древних субботников, даже мормонов и т. п.172. Вообще Голландия, наравне с Шотландией, служит преимущественным местом развития на протестантской почве Европы, так называемых «свободных церквей» (Freikirchen), центром которых является Амстердамский университет173.
Своего наибольшего развития, в смысле полного разложения, достиг протестантизм в Америке174. Страна прогресса и свободы – от демократическо-республиканского строя государственной жизни до женской эмансипации включительно – Америка представляет особенно благоприятную почву для всестороннего развития протестантизма.
Господствующим протестантским движением Америки является методизм. Под этим именем в Англии и Америке известно религиозное движение, сродное по духу немецкому пиэтизму; по исходные пункты их различны: пиэтизм – продукт лютеранства, методизм – порождение кальвинизма. Кроме методизма, в протестантской Америке процветают – баптизм, унитаризм, ирвингианство и различные социально-этические общества. В этом отношении особенно замечательно, так называемое, «Общество этической культуры», проповедующее вместо христианской, естественно-гуманитарную мораль. Оно послужило прототипом для образования подобных же обществ и на почве европейского протестантизма, в роде общин барона Эгиди, Иодля и т. п.175. Наконец, в Америке существует несколько и таких сект, выродившихся из протестантизма, которые уже совершенно выходят не только за черту христианства, но и за пределы религии вообще, например мормонство, община гуманизма, религия позитивизма и т. п.176.
Вместе с извращением основного религиозного принципа, извратилась и церковно-практическая жизнь. Так, по собственному признанию американцев, их церкви, или молитвенные дома нередко превращаются в своего рода увеселительные клубы, где можно удобно и приятно провести время. Самая обстановка этих храмов говорит больше изысканному, прихотливому вкусу, чем религиозному чувству: здесь и брюссельские кружева и великолепные бра, и мягкие вышитые подушки, и подвижные кресла и многие изящные безделушки. В том же духе составляется программа церковных собраний в подобных храмах. В ней, наряду с номерами духовного содержания – краткими песнопениями и молитвами – видное место занимают светские занятия и развлечения. В некоторых, напр. церквах Новой Англии, в то время как отец семейства штудирует Евангелие, мать со своими приятельницами занимается в соседнем зале игрой на рояле, а молодежь, предоставленная себе самой, проводит время в приятных разговорах. Чтобы заохотить и привлечь публику к посещению церкви, пасторы ее пошли еще дальше: они стали предлагать своим посетителям даровые угощения, где фигурируют сыр, ветчина и различные деликатесы177. Вот в каких уродливых формах выражается церковная жизнь протестантизма в Америке!
В заключение своего сжатого очерка протестантизма в других вне-германских государствах мы с еще большим правом можем повторить то самое, что не раз говорили и относительно германского протестантизма. Религиозная история XIX века всех главных протестантских государств дает нам убедительное и красноречивое доказательство полной несостоятельности протестантизма. Благодаря коренящемуся в самом духе протестантизма принципу децентрализации, он оказался бессильным создать единый целостный церковный организм и распался на отдельные элементы, которые, как лишенные внутренней жизненной силы, неминуемо обречены на смерть. А те основные течения, которые, как мы видели, проходят через всю историю протестантизма, намечают нам и те два главных исхода, в которые имеет разрешиться вы раж дающийся протестантизм; а именно: критико-рационалистическое или либеральное направление протестантизма ведет, в конце концов, к атеизму, а консервативно-ортодоксальное приводить к римскому католицизму, в лучшем же случае даже к православию.
Итак, нам нет никакой надобности, увлекаться мишурным блеском протестантизма, гнаться за ним по распутиям мира. Это – не религия силы и духа, не дело будущего, но религия прошлого, сыгравшая свою историческую роль и теперь сходящая с действующей сцены. Мы же, живя в истинной Христовой Церкви, обладающей всей полнотой благодатных сил и средств спасения, должны твердо и стойко держаться своего истинно-вселенского православия, пред истиной которого, рано или поздно, преклонится и инославный запад.
Англиканская церковь в XIX веке
Глава 1
Печальное состояние Англиканской церкви в конце ХVIII –го века: методизм и кальвинизм. – Начало независимости Американской церкви. – Новые епископии в колониях. Первые тридцать лет XIX века: преобладающее влияние еваигеликалов. – Либеральная партия и ее нападение на церковь. – Англиканская церковь поле мертвых костей.