Тетя Ханна услышала только слова, не уловив дрожи в голосе, и снисходительно улыбнулась.
– Не знаю, дорогая моя. Спроси у него вечером.
Билли вдруг дернулась. Фарфоровый грибок упал на пол.
– Но мы не увидимся вечером, – легко сказала она, наклоняясь за грибком.
– Мне казалось, он говорил… – тетя Ханна не закончила фразу.
– Да, – кивнула Билли, – но с тех пор мы с ним еще раз разговаривали. Он телефонировал мне утром, что не придет. Мисс Уинтроп хочет перенести сеанс с завтрашнего утра на сегодняшний вечер. Он сказал, что я его обязательно пойму.
– Да, но… – тетя Ханна опять не закончила. По дому разнеслась трель электрического звонка, и через несколько мгновений в дверях появилась Роза.
– Это мистер Аркрайт, мисс. Он сказал, что принес ноты, – объявила она.
– Скажи, что я немедленно спущусь, – приказала хозяйка Гнезда.
Когда горничная ушла, Билли отложила работу и вскочила.
– Разве не мило с его стороны? Мы говорили вчера вечером о дуэтах, и он сказал, что принесет мне ноты. Я не думала, что он придет так скоро.
Билли почти спустилась, когда низкие знакомые звуки музыки поплыли из гостиной. Билли замерла, затаив дыхание. В следующую минуту музыка сменилась колыбельной авторства самой Билли, и чистый тенор запел, нежно и чутко выпевая каждую модуляцию.
Не двигаясь и почти не дыша, Билли дождалась последних слов, а потом вбежала в гостиную с сияющими глазами.
– Это было чудесно! – воскликнула она.
Аркрайт немедленно вскочил. Его глаза тоже светились.
– Я не смог удержаться и не спеть ее… здесь, – неловко сказал он, пожимая протянутую руку.
– Я даже не поверила, что это моя песенка, так хорошо вы ее спели, – сказала Билли, явно очень тронутая. – Я никогда раньше не слышала такого исполнения.
Аркрайт наклонил голову.
– Все дело в месте и во вдохновении. Это очень красивая песня. Все ваши песни хороши.
Билли вспыхнула.