Вместо ответа Алиса Грегори распахнула дверь.
– Алиса, милая моя, – слабо взмолилась миссис Грегори.
– Пойдем, Билли. Хорошего вам дня, дамы, – решительно сказал Уильям Хеншоу.
Билли, погладив миссис Грегори по руке, ушла. Миновав четыре лестничных пролета и выйдя на тротуар, Уильям Хеншоу вздохнул.
– Господи! Билли, в следующий раз, когда я возьму тебя с собой на охоту, я выберу место поприличнее.
– Как же это ужасно, – сказала Билли.
– Ужасно! Это самая упрямая, неразумная, сварливая девица, которую я встречал в жизни! И мне не нужен ее старый фарфор, если она не хочет его продавать. Но она сама меня пригласила, а потом разговаривала со мной подобным образом, – ругался коллекционер, краснея. – Да, мне очень жаль бедную старушку. Я бы хотел заплатить ей сотню долларов, – это уже сказал не коллекционер, а человек.
– И я, – грустно поддакнула Билли, – но эта девушка очень странная.
Билли была озадачена. В первый раз в ее жизни кто-то с презрением отказался от предложенного ею «мороженого».
Глава XVII
Это всего лишь песня о любви, но…
Кейт с маленькой Кейт отбыли на Запад днем пятнадцатого декабря, а вечером того же дня вернулся из Нью-Йорка Бертрам.
Несмотря на всю суету, сопровождавшую эти события, Билли все же успела обдумать утренние события.
Неприглядная маленькая комната, обставленная бедной мебелью, и ее увечная хозяйка стояли перед взглядом Билли как живые. И так же ярок был в памяти горящий взгляд Алисы Грегори, распахнувшей перед ними двери.
– Понимаешь, – объясняла Билли Бертраму, пересказав ему утреннее приключение, – понимаешь, милый, меня никогда раньше не выставляли из дома.
– Полагаю, что нет, – негодующе ответил ее возлюбленный, – и совершенно уверен, что в дальнейшем этого тоже никогда не случится. Какая немыслимая дерзость! Но, милая моя, ты их больше никогда не увидишь, так что забудь об этом случае.
– Забыть! Бертрам, я не могу. И ты бы не смог, если бы сам видел это. И кроме того, я, разумеется, еще раз увижусь с ними.
У Бертрама отвалилась челюсть.
– Билли, ты же не хочешь сказать, что Уилл, или ты, или вы вдвоем еще раз попробуете купить этот несчастный чайник.
– Конечно нет! – покраснела Билли. – Дело не в чайнике, а в самой миссис Грегори. Милый, ты не представляешь, какие они бедные! Все их имущество такое старое и потертое, что один взгляд на него может разбить тебе сердце. Ковер весь покрыт штопками, а скатерть состоит из одних заплат. Это ужасно, Бертрам!