– Тогда я буду и дальше радоваться, – успокоилась Билли.
– Ты никогда не будешь мне мешать, – улыбнулся он.
– Конечно буду, – сказала Билли. – Вы совсем забыли, сэр. Именно это меня так сильно и волновало. Все, даже газеты и журналы, говорили мне, что я буду тебе мешать. Они говорили, что я убью твое Искусство, задушу твои Амбиции, разрушу Вдохновение. И Кейт сказала…
– Ясно. Никогда не пересказывай мне слов Кейт, – мрачно прервал ее Бертрам.
Билли засмеялась и игриво дернула его за ухо.
– Хорошо. Но я не собираюсь этого делать. Портить твою карьеру. Просто подожди, – продолжила она торжественно, – как только рука позволит тебе рисовать, я немедленно провожу тебя в мастерскую, вручу тебе кисти и палитру со всеми цветами радуги и прикажу немедленно рисовать. Но до этого ты будешь делать все, что я захочу, – неожиданно закончила она, прислоняясь к его здоровому левому плечу.
– Ну ты и ведьма, – рассмеялся он. – Билли, ты не сможешь мне помешать. Ты приносишь мне вдохновение, а не разрушаешь его. На этот раз портрет Маргарет Уинтроп выйдет великолепным.
Билли дернулась.
– То есть ты… Тебе… Ты собираешься снова ее писать?
– Да, – признался художник, – и в этот раз у меня все получится, с твоей помощью.
Билли часто задышала.
– Я не знала, что ты уже его начал.
Он покачал головой.
– Нет. Когда прежний портрет не получился, мистер Уинтроп попросил меня попробовать еще раз, но я тогда не смог. Я очень беспокоился из-за тебя. Ты мне мешала тогда, когда сообщила о разрыве помолвки, – улыбнулся он. – Конечно, я и думать не мог о портрете. Но вот теперь! – Последующая пауза была очень красноречива.
– Конечно! – весело и немного нервно кивнула Билли. – А когда ты планируешь начать?
– Не раньше января. Мисс Уинтроп не вернется до этого времени. На прошлой неделе я виделся с Дж. Г. и сказал ему, что попробую еще раз.
– И что он ответил?
– Пожал мне левую руку и сказал: «Отлично. На этот раз у вас все получится».
– Конечно получится, – снова кивнула Билли все еще нервно, – и на этот раз я и внимания не обращу, если ты останешься там на обед или разорвешь со мной помолвку, – она задрала подбородок, – потому что я знаю, что ты думаешь о портрете, а не о модели. Видишь, какая из меня чудесная жена художника!
– Лучшая в мире! – заявил Бертрам так горячо, что Билли вспыхнула и замотала головой.