Может быть, такое будет случаться часто. Каждый вечер. Разумеется, он думал, что это будет происходить каждый вечер. Ах так! Ну и ладно. Она и виду не подаст, что ее волнует присутствие Бертрама. Она им покажет!
Подняв голову, сверкая глазами, Билли прошла в столовую и села на свое место.
Глава VII
Большая ссора
Это был великолепный ужин, потому что Билли сделала его таким. Поначалу Уильяма удивляли ее остроумные реплики, но вскоре, оценив ситуацию, он уже отвечал на них соответствующим образом.
Даже Пит дважды отворачивался, чтобы скрыть улыбку. Один раз его рука дрогнула так, что он чуть не пролил чай, который нес. Но потенциальная катастрофа сильно его напугала, поэтому до конца ужина он сохранял серьезное выражение лица.
Смеясь и весело переговариваясь, Билли и дядя Уильям поднялись в гостиную. Там Уильям, не слушая веселых подначек Билли, устроился вздремнуть в огромном кресле перед огнем, оставив Билли в компании одного только Спунки – Спунки, который не обращал внимания ни на какие попытки поиграть с ним, а только щурил глупые круглые глаза, а потом и вовсе лег спать на коврике.
Билли, предоставленная самой себе, посмотрела на часы.
Половина восьмого! Пора бы Бертраму уже вернуться. Он сказал «ужин», а значит, должен вернуться к ней после него. Очень хорошо, она покажет ему, что провела время без него ничуть не хуже, чем он без нее. Ни при каких обстоятельствах он не застигнет ее у окна, в ожидании выглядывающей на улицу. Билли уселась в кресло (предусмотрительно развернув его от двери, через которую вошел бы Бертрам) и раскрыла книгу.
Прошло пять, десять, пятнадцать минут. Билли поерзала в кресле, обернулась, чтобы выглянуть в коридор, и уронила книгу.
Дядя Уильям вздрогнул и проснулся, и Спунки открыл сонные глаза. Потом оба снова заснули. Билли вздохнула, подняла книгу и села обратно в кресло. Читать она не могла.
Она безутешно смотрела в стену, пока звук шагов на дорожке не заставил ее вздрогнуть. Сделав вид, что полностью поглощена чтением, она стала всматриваться в книгу. Но человек миновал их дверь, и Билли заметила, что держит книгу вверх ногами.
Прошло еще пять, десять, пятнадцать минут. Билли делала вид, что читает, но не перевернула ни одной страницы. Правда, теперь она держала книгу как положено. Одна за другой тянулись минуты, пока большие часы в холле не пробили девять ударов.
– Господи, – пробормотал дядя Уильям, резко проснувшись, – сколько времени?
– Девять часов, – отчеканила Билли с напускной веселостью.
– Да? Всего девять? Я думал, что уже десять. Ладно, я, пожалуй, пойду к себе. Очень хочется спать.
Билли ничего не сказала. «Всего девять, ничего себе!» – злобно думала она.
Дойдя до двери, он обернулся.
– Милая моя, ты же не собираешься сидеть до ночи? – спросил он.
Второй раз за вечер сердце Билли сжала ледяная рука.