В ответ флорентийка попросила Елизавету уговорить Филиппа II добровольно вернуть Антуану де Бурбону завоёванную испанцами часть Наварры:
– Мадам, что касается того, что говорят о короле Наваррском, якобы желающем вовлечь нас в войну, прошу Вас заверить Вашего мужа, что до тех пор, пока он будет желать нашей дружбы, он её получит, потому что я ничего более не желаю.
Испуганная Елизавета в большой спешке отправила гонца за герцогом Альбой, попросив министра приехать к ней без промедления, и, поделившись с ним своими опасениями, спросила:
– Ответьте мне по чести и совести, готов ли король, мой муж, пойти на какую-нибудь уступку господину Вандомскому (так называли Антуана де Бурбона при испанском дворе)?
– Клянусь честью, я ничего знаю, Ваше Величество, но как только смогу что-либо выяснить по этому поводу, то сразу сообщу Вам, – ответил герцог.
Вынужденная удовлетвориться этим ответом, Елизавета, однако, пообещала матери, что, когда Филипп вернётся, она лично выяснит его отношение к королю Наварры. Желая получить от своего зятя чёткое обещание не вмешиваться в дела Франции, Екатерина также заставила сына, Карла IХ, предложить ему встретиться на границе их королевств. Однако Филипп II ответил на это предложение довольно уклончиво.
В этот момент в Испанию, наконец, прибыл жених Анны де Монпасье. Её обручение с графом д’Э было отпраздновано с большой помпой в присутствии их католических величеств. Через несколько дней невеста и жених отправились домой в сопровождении Луизы де Бретань, Клод де Наны и шести фрейлин, не считая бывших слуг королевы. Во время расставания с весёлыми девушками Елизавета не удержалась от слёз и пообещала, что всегда будет следить за их судьбой в знак признательности за их верную службу. Кроме того, каждая фрейлина получила по четыре тысячи экю в качестве приданого. При этом королева сказала:
– Этот щедрый дар был сделан по желанию Его Величества!
Освободившиеся должности в штате королевы тотчас заняли испанцы. Таким образом, из всей её французской свиты остались только аббат де Сент-Этьен, Клод де Винё и четыре фрейлины.
После Пасхи французский двор отправился в Фонтенбло, где Екатерина встретилась со своей бывшей невесткой, о чём сообщила епископу Лиможа:
– Королева Мария проявляет ко мне такую же подобострастность, как и всегда, но я вряд ли ошибаюсь в её истинных чувствах.
После чего подвергла последнюю жестокому испытанию, заставив её присутствовать во время проповеди Монлюка, епископа Валентского, принявшего протестантство.
В мае 1561 года Филипп II неожиданно издал указ о переводе двора и всех государственных учреждений в Мадрид. Из Толедо на северо-восток потянулись телеги, наполненные скарбом и кипами бумаг из королевских архивов. Придворные, в основном, были очень недовольны затеей с этим переездом. Мадрид не мог похвастаться ни славой, ни богатством.
– Там нет даже собора, не говоря уже о трибунале святой инквизиции или университете! – недоумевали приближённые короля.
– А в Толедо только-только отстроили королевский дворец!
Было много пересудов, почему католический король принял такое решение:
– Возможно, Его Величество сделал это ради любви к королеве, которой не нравится жить в Толедо?
Толедо Елизавете действительно не нравился, она несколько раз болела там, да и зимы в этом городе были холоднее, чем в Мадриде. Пострадавшее здоровье королевы заметно улучшилось с изменением столицы. Филипп и Елизавета были счастливы, несмотря на то, что по этикету они ели отдельно и спали отдельно, только ночью король приходил в спальню жены. Впрочем, каждый день Филипп II находил в своем плотном рабочем графике два часа, чтобы после полудня провести их с королевой. Апартаменты короля в большинстве дворцов располагались над покоями Елизаветы, их соединяла тайная лестница, выходившая в небольшой салон, доступ в который был закрыт даже главной камеристке. Вслед за королём в Мадрид стала переселяться знать и строить там себе дома и дворцы. При Филиппе II начался Золотой век Испании – период расцвета культуры, который под конец его правления ознаменовался творчеством таких гениев, как живописец Эль Греко и писатель Мигель Сервантес. Сам король был прекрасным математиком и написал книгу «Порядок творений» о многообразии природы. Ещё он собрал большую коллекцию картин, причём его самыми любимыми художниками были Босх и Тициан. Что же касается Елизаветы, но она полностью разделяла любовь мужа к живописи, и, кроме того, увлекалась музыкой. Узнав о том, что Хуана умеет играть на виоле, королева тоже овладела этим инструментом и за всю свою жизнь сочинила пять религиозных опер.
После отъезда Луизы де Бретань Елизавета действительно быстро приспособилась к обычаям и чопорному церемониалу испанского двора. Каждый вечер она устраивала приём для своего ближайшего окружения и два раза в неделю – для всего двора. А когда погода была благоприятной, Елизавета организовывала пикники среди лесистых полян Аранхуэса, сделав их популярными среди испанской знати. Другим развлечением, более соответствующим вкусу короля, было то, что Филипп и Елизавета в сопровождении духовенства и придворных выезжали для встречи и сопровождения какой-нибудь реликвии (мощей). Католический король питал страсть к собиранию реликвий, которые свозили в Испанию со всего мира. Причём на деньги, потраченные на одну такую церемонию, можно было бы одеть всех мадридских нищих. Как уже раньше упоминалось, Елизавета также часто посещала монастыри и церкви. Брантом писал:
– Когда она отправлялась в церковь, монастырь или сад, вокруг воцарялась невиданная толкотня и давка… Все желали её видеть; и счастлив был тот, кто мог сказать: «Я видел королеву!». Таковы испанцы.
ebooksa