Джек следовал за своим неприятелем. Его ослабевшая рука на глазах обретала былую силу, и вот он уже сжал ею гарпун, чтоб нанести очередной удар. Злобный оскал пожелтевших зубов на фоне густой щетины ярко выделялся из-под капюшона.
– Пошел вон из моего дома! – скомандовал Леонард, но в тот момент, когда он нажимал на курок, Джек своей огромной рукой схватился за дуло ружья. Выстрел разорвал его ладонь на куски, которые разлетелись в разные стороны. Боль только придала Джеку сил, и он древком ударил Леонарда, отчего тот рухнул на пол и выронил ружье. Отбросив гарпун в сторону, здоровой рукой Джек схватил Леонарда за горло и поднял высоко над полом. Впервые Розен-старший увидел глаза чудовища. Полные злобы, они горели ярким пламенем, внимательно изучая его.
– Ты не он, – металлическим голосом сказал Китобой. – Ты…
Леонард размахивал руками и ногами, пытаясь вырваться из крепкой хватки, но у него ничего не получалось. Из-за сдавленного горла он не мог вдохнуть воздух. Перед глазами поплыли черные круги.
– Ты – мой создатель, – Джек поднял вторую руку так, чтобы Леонард видел, как срастаются ошметки кисти и появляются новые пальцы.
Когда рана затянулась, Китобой схватил Леонарда второй рукой за ногу и поднял его над головой. Он мог бы убить его сразу. Просто свернуть шею или проткнуть гарпуном, но Джек хотел, чтобы Розен-старший страдал подольше, и потому он резким движением обрушил его тело себе на колено, раздробив хребет на осколки. Оглушающий хруст и крик наполнили дом Розенов. Леонард упал на пол, чувствуя только боль, разлившуюся по всему телу. Но и этого оказалось мало – одним ударом монстр отсек ему руку и ушел, оставив обездвиженным на полу истекать кровью. Шаги удались все дальше и дальше. Китобой направился на поиски Дэвида.
Что происходит с теми, кто умирает в Альтере? Да и можно ли вообще здесь умереть? Большую часть времени с тех пор, как Леонард попал сюда, он думал, что невозможно, но никогда не хотел проверить лично, потому что все-таки опасался ошибочности своего суждения. А однажды профессор Эдвард Стоун рассказал ему, что смерть в Альтере – это уход в забвение, где человек растворяется во тьме. Он не хотел исчезать, но понимал, сколь трудно в такой ситуации удержать себя от гибели. Истекая кровью, Леонард лежал на полу и стонал. Он всеми силами цеплялся за свою жизнь и слабел. На входе в гостиную Леонард заметил какое-то движение.
– Кто здесь? – он с трудом заставлял себя выговаривать слова.
– Мяу? – прямо перед ним стоял грязный запыхавшийся Льюис.
– Где Дэвид? Что с ним? Китобой идет. Я не смог, не смог, – часть слов тонули в горле.
– Мяу! – Льюис прижался своим носом к носу Леонарда.
– Оставь меня. Надо предупредить Дэвида. Защити его! Пожалуйста, иди, – молил Розен-старший.
Кот все прекрасно понимал и сам. Напоследок шершавым языком он лизнул щеку Леонарда и тут же побежал прочь.
Леонард снова остался наедине с болью, чувствуя, как силы покидают его. Он сожалел о том, что подвел своих родных. И если Китобой найдет Дэвида, то это будет только его вина.
Ему хотелось закрыть глаза, чтобы оказаться в темноте, и там закрыть их снова – тогда боль должна утихнуть.
Проследовав на свет, Дэвид обнаружил, что дверь вела из кладовой прямо в коридор на первом этаже. Этот мир прежде никогда не был его настоящим домом, не был он им и сейчас. Перед ними предстала исковерканная версия того, каким все должно было быть на самом деле. Коридор, словно змея, извивался в разные стороны. Одна его стена выглядела абсолютно новой, как после ремонта, а на другой обои прогнили, и в нескольких местах виднелись огромные дыры, за которыми была только пустота. Входную дверь, поросшую мхом, кто-то заколотил толстыми балками, чтобы никто не мог зайти… Или выйти? В воздухе смешалось множество запахов, включая плесень, лаванду, гарь и даже стиральный порошок.
Дэвид добрался до места, где прежде располагался отцовский кабинет, но вход оказался замурован кирпичами, на которые не пожалели цемента. Прислонившись к ним ухом, мистер Розен услышал шум волн и раскаты грома, как будто на обратной стороне яростно бушевало море.
– Я не могу найти себя прошлую заново, – разнесся по дому слабый женский голос. – Не могу. Не могу. Но и не могу потерять? Потерять то, что потеряно? А если потерял, то она нашлась.
Дэвид последовал за голосом на второй этаж. Доски под ногами скрипели так сильно, будто они вот-вот сломаются пополам, и потому он осторожно держался за перила.
– Мяу, – Льюис предчувствовал грядущую беду и не мог не поделиться этим с хозяином.