– Твой план сорвался, – слабеющим мозгом подумала Дороти. – Я вернусь сильнее, чем была, и тогда…
Когда ее не стало, густая темно-бордовая кровь все еще продолжала растекаться по кремовой плитке.
Прямо на глазах у Леонарда и Дэвида она перестала дышать, а стеклянные глаза замерли, уставившись в одну точку.
Все остановилось, словно на фотографии, и медленно погрузилось во тьму.
– Это конец истории, – прозвучал голос Дороти.
– Той, что я пытался забыть, и однажды у меня действительно получилось, – ответил Дэвид. – Но бегство ничего не решает. Прости меня, мама.
Сердце хвори
Воспоминания давно минувших дней исчезли и вернули Дороти, Дэвида и Льюиса обратно в место, отдаленное напоминавшее гостиную их дома. Холодные ладони матери, прежде лежавшие на лице, отпустили его. Казалось, прошла целая вечность, и они успели заново пережить каждый день в отдельности, но здесь, в мире Альтеры, время двигалось по известным только ему законам, и потому с момента встречи после долгой разлуки едва ли минула пара минут.
Перед Дэвидом стояла мама. Худая, бледная, с редкими тонкими волосами на голове и ослепшими белыми глазами, но сейчас это точно была она. Ни Литэса, ни Китобоя, никакого бреда о марионетках или оболочке, а просто мама.
– Я скучал по тебе, – признался Дэвид.
– И я скучала. Тебя так долго не было.
– Но я все-таки пришел, – Дэвид притянул Дороти к себе и обнял.
– Да, пришел, – уткнувшись в плечо сына, подтвердила женщина, – но скоро они вернутся, и Литэс тоже. А когда это произойдет, я перестану тебя узнавать. Ты снова превратишься в прислужника Китобоя или бог знает во что еще.
С той трагической ночи на кухне Дороти оказалась заперта в доме, выстроенном ее безумием. Она не могла уйти, не могла ничего изменить, а только барахталась в темных водах, изредка выплывая на поверхность, чтобы едва успеть осознать свою незавидную участь, а затем снова погрузиться на дно, где не было места сознанию и критическому мышлению, зато вместо них царствовала одержимость.
– Литэс здесь? – переспросил Дэвид, чтобы убедиться, что ему не показалось.
– Да, он никуда и не уходил.
– Сукин сын. Я думаю, что болезнь сконцентрирована в нем. Он и есть сердце хвори. Где его найти?
– Я никогда его не видела. Только слышала. Словно он далеко-далеко, но при этом очень близко. Странное чувство.
– Мяу! – Льюис решительно вмешался в диалог. – Мяу!
– Что случилось? – вздрогнула Дороти.