Блуждающий меж звезд

Выбежав из гостиной, мистер Розен ожидал, что окажется в знакомом для него коридоре, но вместо входной двери вдаль тянулся круглый черный тоннель, откуда прежде появился Льюис в виде саблезубого тигра. В конце тоннеля в слабом свете, исходившем с обратной стороны, отчетливо выделялись очертания Китобоя, который, не изменяя себе, двигался спокойным и размеренным шагом. Он прорвался через все защиты, выстроенные Дороти от посторонних душ, и через Леонарда тоже, а значит… Леонарда больше нет? Он умер в Альтере?

– Мяу! – Льюис когтями вцепился в икру Дэвида, чтобы тот не отвлекался, теряя время впустую.

– А! Черт! – вскрикнул от боли мистер Розен, но зато тут же опомнился.

Со всех сторон: из-за углов, со второго этажа и даже из самих стен смотрели лица Дороти. Такие разные, многогранные и в то же время одинаковые, как две капли воды. Они могли бы наброситься на нежеланных гостей и наверняка с легкостью победить, но сейчас им было не до них, ведь приближался Китобой Джек – тот, по чьей вине, по их мнению, они были заперты в этом проклятом месте.

– Литэс! – во всю глотку заорал Дэвид. – Ублюдок, где ты?

– Литэс?

– Литэс.

– Ему нужен Литэс.

– Литэс поможет нам.

– Он наш защитник.

– Литэс, – зашелестели голоса по дому.

– Мама, где он? Помоги мне! – глядя на одну из женщин, попросил мистер Розен, но она не ответила и даже взглядом не повела.

Китобой не спешил. И пусть расстояние до конца тоннеля составляло по меньшей мере метров сто, это мало его волновало, поскольку он чувствовал себя охотником, загнавшим жертву в ловушку, и в полной мере наслаждался таким приятным сюрпризом.

– Литэс, трус поганый, отзовись! – Дэвид ринулся на кухню и, никого там не найдя, побежал на второй этаж.

Льюис был бы рад помочь другу, но, к сожалению, не мог. Дух Литэса витал повсюду и не имел четкой дислокации, поэтому для кота он оставался неуловимой тенью.

Проверив спальню родителей, ванную и даже свою комнату, Дэвид нашел только множество копий матери. Одни в точности повторяли человеческий облик, другие имели различные телесные деформации, вроде изуродованного лица, лишней конечности или горба, а какие-то и вовсе скорее напоминали помесь человека с тем или иным предметом интерьера, будь то шкаф, кресло, лампа или нечто подобное. Завидев Дэвида, они начинали что-то нечленораздельно бормотать.

Ко всему прочему, ожил и пришел в движение и сам Дом, открыв для мистера Розена простую, не очевидную на первый взгляд истину – Дороти и была этим домом. Она сама создала свою тюрьму, в которой заключила себя на долгие десятилетия.

– Литэс! – чувствуя, как связки работают на пределе возможностей, заревел Дэвид.

Снова никакого ответа, если не считать несмолкающий гомон Дороти.

– Льюис, где мы еще не были?