— Вот, — сказал совершенно обыденно.
На широкой ладони с мозолями от оружия лежал тонкий серебряный браслет невероятно изящной работы. Множество цветов сплетались между собой, их венчики были усеяны крошечными бриллиантами, как каплями росы, и Лестана мгновенно вспомнила рассвет и землянику. Еще бы, поляна ведь та же самая, только ягод больше нет. «Потому что чудо дважды не повторяется, — прозвучал в ее сознании далекий женский голос, напомнивший интонациями тетушку Аренею. — Самой придется его делать, своими лапками!»
— Это что? — осторожно задала Лестана совершенно дурацкий вопрос.
— Браслет, — терпеливо пояснил Хольм. — Брачный. Твой, женский. Мой потолще и без цветочков.
Лестана молчала, набираясь сил, чтобы сказать единственно нужные и верные слова. Вот сейчас… сейчас она еще раз вдохнет и ка-а-ак скажет. Что ей не нужно это серебро и бриллианты дивной работы, если все это ради договора между Волками и Рысями. Но она согласна всю жизнь носить истрепавшийся и затертый замшевый шнурок, если только Хольм, если он… И она бы обязательно сказала это, но не успела.
Хольм тоже набрал полную грудь воздуха, будто собрался нырять, и выдохнул:
— Я тебя люблю! Не потому, что ты дочь вождя. Не потому, что у тебя сильный зверь. Даже не потому, что ты красивая. Хотя ты очень красивая! — поправился он поспешно и продолжил: — Дело не в этом. Ты можешь быть кем угодно. Какой угодно. Можешь потерять свою Рысь, или заболеть и стать некрасивой, или перестать быть наследницей… Я тебя люблю, потому что ты — это ты. Единственная. И я хочу быть с тобой. Просто Лестаной, понимаешь? С девушкой, которая не боится признать, что она неправа. Справедливой, умной, доброй… Готовой взять на себя тяжелую ношу. Я же знаю, править кланом — это очень тяжело! Я хочу быть с девушкой, которая смогла посмотреть на меня и тоже — увидеть… Не зверя, не Клыка Черных Волков, а меня самого. Я люблю тебя. И я постараюсь говорить это почаще, раз так надо. Не знаю, зачем, все равно ж ничего не изменится, но если надо — я научусь. Мне многому еще придется учиться, если только… если ты захочешь, чтобы я остался.
Его голос дрогнул, и Лестана вздрогнула вместе с ним, словно между ними была натянута невидимая струна. Посмотрела в синие глаза, что сейчас казались черными, как ночное небо, только где-то в глубине горела пара ярких искорок, словно звезды.
— Не надо браслет… — прошептала она и тоже торопливо перебила сама себя, выпутав руку из покрывала. — У меня уже есть вот этот! Он настоящий! Не хуже любого другого!
— Порвется же… — после недолгой тишины сказал Хольм и взял ее запястье горячими жесткими пальцами.
Сердце Лестаны ухнуло куда-то вниз, а по телу помчалась сладкая волна.
— Можно? — спросил Волк, и она кивнула, не зная, о чем спрашивает, но готовая на что угодно.
Держа ее ладонь в своих, Хольм коснулся губами кончиков пальцев, уверенно повел дорожку поцелуев вверх… И жар от его прикосновений стал невыносимо сильным, плавя Лестану изнутри.
— Моя Рысь, — сказал Хольм уверенно, не спрашивая, а утверждая. — Моя жена. Моя пара.
— Да… — выдохнула Лестана, едва слыша себя. — Мой Волк. Мой муж. Моя пара.
Потянувшись, она обвила его шею руками, выскальзывая из одеяла, и прошептала:
— Я люблю тебя. Ты мое чудо, подаренное Луной. Если я когда-нибудь об этом забуду, просто скажи, что я дура, ладно? Глупая Кошка, которая сама не знает, чего хочет. Но сейчас я знаю. Мне нужен ты. Останься со мной, пожалуйста. Я прошу, Хольм. Я хочу быть с тобой. Сейчас. Потом. Всю жизнь.
Его руки легли ей на талию, ладони прошлись вверх по спине, и Лестана тихонько застонала, так правильно и хорошо это было. Чуть прикрыв глаза, подалась ближе, и горячие губы Хольма, удивительно нежные и осторожные, коснулись ее губ. Лестана вздохнула, проваливаясь куда-то…
Огромная серебряная Рысь шаловливо боднула Черного Волка мордой в бок и отпрыгнула, приглашая играть. Тот наклонил голову и потянулся всем телом. Рысь припала к земле, подскочила на мягких упругих лапах и передней прижала хвост Волка к траве. Волк извернулся и лениво щелкнул зубами возле ее лапы, а потом сразу лизнул Рысь в нос. Она возмущенно мявкнула и помчалась по призрачной траве, пропитанной лунным сиянием…
Лестана упоенно целовалась, плавясь в руках Хольма и едва замечая, что он стягивает с нее ночную сорочку. Холодный ветерок касался ее горячей кожи, и от этого все становилось еще острее, слаще, почти болезненным, не переходя тонкую грань удовольствия. Запустив пальцы в ее косы, Хольм расплетал их, и Лестана едва сдерживалась, чтобы не мурлыкать, выгибаясь в мужских объятиях. Спохватившись, что оказалась обнаженной, она принялась решительно раздевать Хольма. В самом деле, что за несправедливость?! Сняла куртку, затем рубашку… Положила ладони на гладкие горячие плечи с округлыми мышцами, провела по ним вниз и в стороны… Хольм отозвался тихим довольным стоном, и Лестана поняла, что на правильном пути. Ремень, штаны… Это ее Волк, и она хочет видеть его целиком! Уже видела один раз, но слишком быстро, не разглядела. А теперь надо хорошенько рассмотреть, что ей досталось!