Раскрытие скрытого за завесой для сведущих в тайнах сердец

Мой шейх говорил, что если святой являет свою святость и заявляет, что он святой, крепость его духовного состояния от этого не терпит урона; но если он прилагает усилия к тому, чтобы снискать известность, честолюбие собьёт его с пути.

О явлении несомненных чудес (му"джизат) теми, кто притязает на божественность

Суфийские шейхи и все правоверные мусульмане согласны с тем, что чрезвычайное событие, которое представляет собой пророческое чудо (му"джизат), может быть явлено через неверующего для того, чтобы тем самым ясно указать на его самозванство. Так, например, фараон прожил четыреста лет, ни разу не болея; когда он поднимался на возвышенность, вода следовала за ним, останавливаясь вместе с ним и двигаясь вместе с ним. Тем не менее разумный человек не колеблясь отринет его притязания на божественность – ведь понятно, что Господь не воплощается (муджассам) и не смешивается (мураккаб). Аналогичным образом можно воспринимать чудеса, относимые к Шаддаду, который владел Ирамом, и Нимроду.

Точно также признанные авторитеты говорят нам, что в последние дни явится Даджжаль с притязаниями на божественность и что с ним придут две горы, одна по правую руку от него, другая – по левую; и что гора справа будет местом блаженства, а слева – местом мук; и что он призовёт к себе людей и накажет тех, кто откажется примкнуть к нему. И хотя он явит сто таких же удивительных деяний, ни один разумный человек не усомнится в лживости его притязаний, ведь хорошо известно, что Господь не садится на осла и что Он не слепец. Такие вещи подпадают под разряд Божественных уловок (истидрадж).

Итак, тот, кто необоснованно эаявляет, что он – посланник, может совершить сверхъестественное деяние, которое лишь выявляет, что он самозванец, в то время как такое же действие, совершённое подлинным Посланником, доказывает его подлинность. Но ни одно действие такого рода не совершается, если есть возможность усомниться либо существует трудность различения подлинного и ложного притязающего, ведь в этом случае не действует принцип верности (бай"ат).

Тем не менее возможно, чтобы самозванец, притязающий на святость, явил нечто сходное с чудом (карамат); хоть его поведение и дурно, но он безупречен по отношению к религии, поскольку этим чудесным актом он подтверждает истинность Посланника и проявляет милость Господа, ниспосланную ему, и не приписывает совершённое себе.

Кто правдив в основах веры (иман) без свидетельства, тот будет правдив и в святости со свидетельством и твёрдой верой, ибо его вера – такая же, как вера святого; и хотя его поступки не согласуются полностью с его верой, но его притязания на святость серьёзно не страдают от его дурного поведения, превышая его религиозные запросы.

В действительности чудеса (карамат) и святость – Божественные дары, их свершение – не в человеческой власти, поэтому человеческая деятельность (касб) не может стать причиной Божественного путеводительства.

Я уже говорил, что святые не ограждены от греха (ма"сум), ведь безгреховность – свойство пророков; но святые хранимы (махфуз) от любого зла, в том числе и от отрицания своей святости. Отрицание святости – после того как она возникла в этом мире – покоится на вещах, несовместимых с верой, а именно на отступничестве (риддат), а оно не связано с грехом. Таков подход Мухаммада ибн Али Хакима из Термеза, а также Джунайда, Абу"ль-Хасана Нури, Хариса Мухасиби и многих других «людей Истины» (ахль-и хака"ик).

Те же, кто уделяет пристальное внимание поведению (ахль-и му"амалат), – Сахль ибн Абдаллах из Тустара, Абу Сулейман Дарани, Хамдун Кассар и другие – утверждают, что святость подразумевает непрестанное послушание (та"ат) и что когда серьёзный грех (кабира) приходит на ум святому, тот лишается своей святости.

Итак, как я уже говорил, существует единодушное мнение (иджма") среди мусульман, что великий грех никого не выводит за рамки веры и святость (вилаят) одного не лучше святости другого. Поэтому, так как святость знания Бога (ма"рифат), являющаяся основанием всех чудес, ниспосылаемых Божественной милостью (караматха), не утрачивается от греха, то невозможно, чтобы то, что является низшим по качеству и милости (карамат), исчезло по причине греха. Разногласия по этому вопросу довольно обширны, и я не буду приводить их здесь.

Крайне важно точно знать, каково состояние святого, когда у него проявляется чудодейственная благодать: трезвость или опьянённость, восторг (галабат) или самообладание (тамкин).

Содержание упоённости и трезвости я изложил, рассматривая подход Абу Язида. Он и Зун-Нун, египтянин, и Мухаммад ибн Хафиф, и Хусейн ибн Мансур [аль-Халладж], и Яхья ибн Муаз Рази, и другие считают, что чудеса не даруются святому, за исключением тех случаев, когда он находится в состоянии упоённости; а пророки являют чудеса в состоянии трезвости. В этом – согласно их подходу – и состоит различие между му"джизат и карамат, ведь святой в состоянии восторженности не замечает людей и не призывает их следовать за собой. Пророк же, будучи в состоянии трезвости, преследует определённые цели и вынуждает людей реагировать на то, что он совершает.

Далее, пророк может избирать, будет он выказывать или скрывать свои сверхъестественные способности, а святые не имеют такого выбора; бывает, что чуда не происходит, когда они желают его свершения, а бывает, что оно даруется, когда они не желают этого, ведь святой не занимается передачей и распространением идей, что требовало бы от него сохранения его атрибутов; нет, он скрыт, и соответствующее ему состояние – это непрестанная упразднённость атрибутов.

Пророк – человек закона (сахиб шар"), а святой – человек внутреннего таинства (сахиб сирр).

Соответственно, чудо (карамат) не будет явлено святому, пока он не в состоянии «отсутствия» по отношению к самому себе и смятенности, и пока его способности полностью не подпадут под власть Господа. Пока святой присутствует «в себе» и сохраняет свою человеческую природу (башарият), он находится за «завесой». Но когда «завеса» поднимается, он смятен и поражён явлением Божьих щедрот.

Чудо не может быть явлено в ином состоянии, кроме состояния отсутствия «завесы» (кашф), которое является чином близости (курб); кто находится в этом состоянии – для того простой камень может стать золотом. Это то состояние опьянённости, которому не подвержен постоянно ни один человек, кроме пророков.

Так, однажды Хариса был перенесён из этого мира в следующий, и когда тот свет открылся ему, он сказал:

– Я освободился от этого мира, теперь для меня всё едино – камень и злато, серебро и глина.

На следующий день увидели, что он присматривает за ослами. На вопрос, чем это он занимается, он сказал: