– Зарабатываю на хлеб, в котором нуждаюсь.
Так что святые, когда они в состоянии трезвости, – совсем как обычные люди. А когда они в состоянии упоённости, их чин тот же, что и у пророков, и всё мироздание становится для них подобным золоту.
Шибли говорит:
Золото – куда бы ни шагнул.
Жемчуга – куда б ни повернул.
А на серебро – и не взглянул.
Мне доводилось слышать, как наставник и имам Абу"ль-Касим Кушайри рассказывал:
Как-то я спросил Табарани, каково было его первое духовное переживание. Он рассказал, что ему для чего-то понадобился камень. Но каждый камень в речном русле Серахса, который он поднимал, превращался в драгоценный, и он отбрасывал его прочь.
Это происходило, поскольку простой камень и драгоценный были для него одним и тем же, и даже, пожалуй, драгоценности значили для него меньше, поскольку ему-то был нужен простой камень.
Мне доводилось слышать, как Ходжа имам Каза"ини из Серахса рассказывал такой случай:
В детстве я ходил в одно место за листьями шелковицы для щелковичных червей. Около полудня я забрался на дерево и начал трясти ветки. Мимо как раз шёл шейх Абу"ль-Фазль ибн аль-Хасан, но он не видел меня. Я понял, что он «отсутствует» и его сердце – с Богом. Внезапно он поднял голову и воскликнул, явив свою близость Богу:
– О Господи, больше года прошло, как Ты послал мне монетку, чтобы я мог постричь волосы. Так ли обращаются с друзьями?
Лишь только он вымолвил это, я увидел, что листья, ветки и ствол дерева обратились в золото. Абу"ль-Фадль воскликнул:
– Вот тебе и на! Уж и слова нельзя вымолвить в простоте душевной
Передают, что Шибли выбросил в воды Диджла [Тигра] четыреста динаров. На вопрос, зачем он это сделал, он ответил:
– Камням лучше в воде.
– Почему бы не отдать эти деньги бедным? – спросили его.
Он сказал:
– Слава Господу! Как оправдаюсь я перед Ним, если, сорвав покров со своего сердца, наброшу его на сердца своих братьев-мусульман? Это не в правилах религии – желать другим худшего, чем себе.
Все эти случаи описывают состояние опьянённости, о котором я уже говорил.
ebooksa