Раскрытие скрытого за завесой для сведущих в тайнах сердец

Столь же порочный взгляд присущ другой секте антропоморфистов (мушаббиха), которые заявляют, что они – суфии, и принимают постулаты о воплощении Бога и Его нисхождении [в человеческое тело] посредством перемещения (интикаль) и расщепления (таджзийя) Его сущности.

Полнее эти постулаты будут рассмотрены в последнем разделе данной главы о двух осуждаемых сектах [суфиев]. Секты, о которых идёт речь, заявляют, что они – мусульмане, однако они соглашаются с брахманами в отрицании особых преимуществ пророков; а кто верит в это – становится неверным.

Более того, пророки – провозвестники и имамы, а святые – их последователи. Однако абсурдно полагать, что последователь имама выше, чем сам имам. Кратко говоря, жизнь, переживания и духовные возможности всех святых, вместе взятых, – ничто в сравнении с одним-единственным поступком истинного пророка, ведь святые – искатели и путники, а пророки достигли, обрели и вернулись с повелением проповедовать и обращать людей в истинную веру.

Если кто-нибудь из отступников, о которых шла речь выше, в качестве подтверждения своей правоты скажет, что посланец, посланный царём, как правило, стоит ниже того, к кому он послан, как, например, Джабраил [Гавриил] ниже пророков, и что это разбивает мои доводы, я отвечу, что посланец, направленный к конкретному человеку, должен быть ниже его, однако когда посла посылают к большому числу людей либо к народу, он выше их – как пророки выше народа.

Поэтому один миг пророка лучше, чем вся жизнь святого, ведь когда святые завершают Путь, они говорят о созерцании (мушахадат) и обретают избавление от «завесы» человеческой природы (башарийят), хотя они по своей сущности – люди. А созерцание – это первый шаг пророка; и, так как начальный этап пророка – это завершающий этап святого, к ним нельзя прилагать одну и ту же мерку.

По единодушному мнению всех святых, взыскующих Бога, «стоянка» единения (джам") присуща совершенной святости. На этой «стоянке» человек достигает такой ступени восторженной любви, что его разум восхищён созерцанием Господних деяний (фи"ль); и в своём жаждании Божественного Побудителя (фа"иль) он видит всё мироздание как эти деяния и не видит ничего, кроме этого.

Так, Абу Али Рудбари говорит:

«Если бы видение того, чему мы служим, оставило нас, мы бы утратили суть служения ("убудийят)» – ведь слава поклонения ("ибадат) для нас состоит в видении Его. В этом – начало состояния пророков, поскольку невозможно представить их в состоянии отделённости (тафрика). Подтверждающие и отрицающие, приближённые и отвергнутые, начинающие и завершающие – пророки всецело находятся в средоточии единения.

Ибрахим [Авраам] в начале испытанного им переживания, глядя на солнце, говорил:

Вот мой Господь!

Глядя на луну и звёзды, говорил:

Вот мой Господь! (Коран 6:76–78)

– ведь его сердце преисполнилось Истиной, и он слился с сущностью единения. Поэтому он не видел ничего более, а если и видел что-то ещё, то не смотрел на это глазами «инаковости» (гайр), но глазами «собирания воедино» (джам"); и в реальности этого видения он отрёкся от своей реальности, сказав:

Я не люблю [всё то],

Что возникает и уходит. (Коран 6:76)

С самого начала и до конца он находился в единении.

Святость имеет начало и конец, а пророчество – нет.

Пророки были пророками от начала времён и будут таковыми до конца времён. И до прихода в мир они были пророками в знании и изволении Божьем.

Абу Язиду задали вопрос о состоянии пророков. Он сказал:

Далеко оно от меня, чтобы мне говорить об этом. Нет у нас права судить их, и в наших представлениях о них мы не способны выйти за пределы своего собственного опыта. Господь поместил их отрицание и утверждение на столь высокую ступень, что взгляд человека не достигает её.