Никта

Она развернулась и вышла из палаты. Пациент умолял незнакомку в белом халате вернуться, не оставлять его наедине с… чем? Он так и не смог сказать членораздельно.

Следующей ее находкой была раскрытая книжка на полу. Она подняла ее, отряхнула. «Quatrains de Nostradamus». Катрены, значит. Катрены… Что-то знакомое. Ах да, ее ведь почти так и зовут — Катрин. Почему же она решила, что ее зовут Никта?

К-А-Т-Р-И-Н. Н-И-К-Т-А. То же имя, только без «Р». Без лишней агрессии. Так даже лучше.

Катрин-Никта открыла книжку наугад и перевела: «Антихрист, верный слуга Тьмы, придет в начале тысячелетия как лжеспаситель». Это был современный комментарий к стиху, а не сам катрен, но читательница удовлетворилась и этим, не особо желая вдаваться в размышления по поводу того, каких «трех» должен убить этот Антихрист и о каких двадцати семи годах говорит Нострадамус выше по тексту. Он намекал на некоторый срок, Катрин же осмыслила их как возраст, и «все сошлось», если, конечно, ее противнику было именно столько лет. А зачем еще думать, если все и так отлично совпадает?

Очередное воспоминание пришло в ее временно амнезированную от пережитых страданий голову, когда она наткнулась на плакат с изображением материнской утробы в разрезе.

Где-то здесь должен быть ее ребенок, если он родился живым — кто знает, как мог повлиять на плод удар того мелкого п…

Но ребенок исчез, как исчезли и врачи, и пациенты больницы, кроме нее самой и того типа, опутанного проводами.

«Была пожарная тревога, и все сбежали на улицу», — подумала Катрин. — «Притянуто за уши, но больше вариантов нет… А, вот еще идея! Эвакуировали. Кто-то позвонил и сказал, что заложена бомба. Вот это все объясняет».

Ни одно из сообщений о бомбах на ее памяти, упоминания о которых она встречала в газетах или интернете, не оказалось истинным. Все они оборачивались либо неумными шутками, либо хитрыми планами школоты по срыву экзаменов.

На всякий случай Катрин все же поторопилась на улицу, ожидая увидеть там толпу народа за ограждениями, и подъезжающий ОМОН на бронированной машине. Черт, какой ОМОН… Как во Франции называется эта служба? А один из докторов узнает свой бейджик «Dr.Noir» и крикнет ей, мол, верни халат с ботинками… Будет крайне неудобно, и вся толпа испытает за нее испанский стыд. Нет, не бывать этому. Катрин сняла бейджик и убрала его в карман халата.

Но, снаружи не было ни журналистов, ни минеров-разминеров, ни унылых врачей, ожидающих сигнала о том, что можно возвращаться на работу.

«Неужто погрозили настолько мощным взрывом, что увели людей за квартал?» — думала Катрин, с усилием волоча ноги в гигантских галошах. Прохлада покрывала гусиными лапками ее щиколотки и бедра, забираясь под халат.

Когда Катрин минула уже три перекрестка, а людей вокруг все не было, она начала подозревать самое ужасное; и это было хуже, чем встретить оживший трупик сестры в забегаловке при бензоколонке.

Она умерла, перешла в мир призраков и больше не может контактировать с живыми — оттого и не видит их. Пациент на койке вошел в пограничное состояние медиума из-за боли, вот она и смогла поговорить с ним.

Смерть во время родов… Куда вероятнее того варианта, в котором пол-Парижа эвакуировали после звонка очередного неудачника, вообразившего себя минером-террористом.

Призрак Рауля видел других людей, не только медиумов. Например, своего отца. Значит, они воспринимают мир по-разному, будучи мертвыми. Катрин ускорила шаг, торопясь встретить хоть одну живую или мертвую душу; но вот уже четвертый перекресток и пятый, а вокруг все та же тишина, только ветер таскает по асфальту пакеты и газеты.

Вот что самое жуткое: тишина. Не лают собаки, не чирикают птицы.

Почти все машины, которые ей встречались, были как-то криво припаркованы, будто их водители разом разучились нормально водить. Катрин потянула за дверцу ближайшего опеля. Дверца не поддалась, а разбить окно, чтобы открыть себе путь изнутри салона, Катрин не решилась. Одно дело просто позаимствовать чужую машину, другое — разбить ей стекло. Позаимствованное ведь еще можно незаметно вернуть на место! Впрочем, она уже сомневалась, что когда-нибудь отдаст халат и ботинки владельцу. Скорее всего, настоящие вещи доктора спокойно лежат на своих местах, а она таскает их призрачные образы по чистилищу.

Желудок напомнил урчанием хозяйке о царящей внутри него вселенской пустоте (мертвым нужно есть?), и она зашла в пустынный Мак-Бургерс, где набила брюхо так плотно, что еще час не могла подняться на ноги.

Ее праздное тюленье возлежание прервал вид айфона на одном из стульев у стойки, Катрин прытко вскочила на ноги, как только заметила его и устремилась к нему так быстро, как не торопился бы скиталец в пустыне, узревший на горизонте пальмы оазиса.